Соцфилософия: The Matrix has you. Why?

Давайте разберемся, как мы воспринимаем окружающий нас мир.

Во-первых, мы имеем дело с природой практически исключительно через посредство общественных механизмов. Редкие исключения – это путешественники в дебрях Амазонки или снегах Антарктики, но их единицы.

Во-вторых, наше взаимодействие с другими людьми происходит практически только через посредство общественных регламентов. Мы с детства обучены «как себя правильно вести» в многосерийной мыльной опере под названием «жизнь». Большинство людей играют роль в этой мыльной опере даже тогда, когда занимаются сексом. А как же? Ведь «муж» и «жена» - это роли, а «исполнение супружеского долга» описано в либретто.
Большинство людей психологически не готовы выйти из роли – ведь это очень страшно, не знать, «правильно» вы поступаете или нет. Кроме того, выход из роли обычно влечет «осуждение» (окружающие при этом играют роль «возмущенной общественности»). А в роли, предписанной «Матрицей» жить удобно, здесь не надо ни о чем думать – все уже придумано и записано, и не надо ничего решать – все уже решено.

[cut]В-третьих, язык представления окружающей реальности и межличностной коммуникации дан нам априорно – вместе со своими штампами для каждого явления и каждой роли. Иных средств представления мы не получаем. С детства, начиная со сказок и песенок, нам внушается определенная модель общества, человека и природы – причем именно в такой иерархической последовательности. Сверху – общество, которое предписывает роли, снизу – человек ,который должен эти роли исполнять, а где-то сбоку природа, которая выступает пассивным полем деятельности общества, своего рода декорациями на сцене.
За игру в этой мыльной опере (т.е. за расходование реальных часов, дней и лет нашей жизни) мы получаем мешки с бутафорскими монетами, которые не имеют реальной покупательной способности. Нам платят «общественным одобрением» наших действий, на которое нельзя купить даже кило лежалой картошки. Еще мы получаем витальный минимум – еду, одежду и кров, - но не за счет хозяина театра, а за счет собственного ролевого труда, который имеет некоторый материальный результат, причем гораздо больший чем то, что мы физически (а не виртуально) потребляем.
С этих театральных подмостков мы уходим только в могилу, и даже в виде трупа играем особую роль «провожаемого покойника», а затем «объекта ритуальных услуг». О загробной жизни сейчас говорить не буду – это вопрос личной религии.
Пространство этой сцены, где разыгрывается мыльная опера, в шутку называемая нашей жизнью – и есть «Матрица», которая «поимела вас». Социальная философия называет эту сцену «пространством культуры» или «сакральным пространством общих ценностей». Эти «общие ценности» - как раз и есть бутафорские деньги, которые якобы чего-то стоят. Свойство ценности приписано им в ритуальном порядке – их объявили священными, и на этом основании мы обязаны считать их эквивалентом определенных реальных благ, или даже чем-то, многократно превосходящим реальные блага по ценности. Одна и та же мыльная опера «жизнь за царя» (в разных вариантах – «за родину», «за веру», «за партию», etc.) разыгрывается многими поколениями.
«Цивилизованные» люди смеются над папуасами, продававшими ценные товары за дешевые стеклянные бусы, а сами до сих пор поступают еще глупее, продавая свою жизнь за ничто, за бессмысленные слова. Тот, кто выйдет из роли и спросит со сцены: а чего, собственно, стоят все эти сакральные ценности по сравнению, скажем, с реальным здоровьем, благополучием, личным счастьем - своим и своих близких, или даже с обыкновенным мешком картошки – будет заклеймен «общественным осуждением». Он «эгоист», он «не любит родину», он «меркантилен». Он будет наказан сначала переводом в роль «злодея», а потом (если не одумается) – то и реальным физическим насилием.
Все бутафорские «ценности» Матрицы существуют, как нетрудно понять, исключительно ради воспроизведения самой Матрицы. Люди воспроизводят ее иерархическую структуру ролей из поколения в поколение, за счет того, что каждому следующему поколению внушают: Матрица – это все, вне Матрицы – нет жизни. Матрице не просто нет лучшей альтернативы, но даже сама мысль о замене Матрицы на что-то иное – святотатственна.
Социальная Матрица (в отличие от Матрицы из фильма) поддерживается не за счет какой-то компьютерной сети, внешней по отношению к людям, а за счет самих жертв Матрицы, за счет тех, кого она поимела. Если кто-то один желает выпасть из Матрицы, большинство остальных принимают роль судей и палачей – и пресекают бунт святотатца-эгоиста.
На языке этнографии это называется «архаичной общиной». Общинный образ жизни, пронизанный сверхценными ритуалами и героическими образцами из мифологии, это и есть идеально стабильная Матрица. Большинство людей тут настолько интегрированы в общину и настолько привязаны к ее виртуальным ценностям, что лишение бутафорских вознаграждений воспринимается такими людьми, как физические лишения и страдания.
Теперь – добро пожаловать в реальный мир. В реальности человеческое общество – это биологическая популяция с развивающимся способом информационно-материального производства, т.е. прогрессом технологии удовлетворения потребностей особей за счет преобразования окружающей природы. Эти технологии и их динамика – единственный реальный процесс в социальной жизни, все остальное – режиссерская выдумка.
Свойства прогресса технологий таковы, что требуют декомпозиции архаичной общины, ее превращения в множество автономных индивидов, включенных в переменные структуры отношений производства информации, технологий и вещей. Чем более автономными становятся индивиды, тем ниже падает курс бутафорской валюты относительно реальных благ, которые можно ощутить биологически. Матрица начинает терять прочность, ее несущие конструкции проседают, трескаются а кое-где - обваливаются.
Поскольку Матрица – это сложная система с механизмами самосохранения, она реагирует подъемом виртуальных вознаграждений тем актерам, которые играют роль «поборников традиционных ценностей». Отсюда – наблюдаемый рост громкости арий на темы морали, духовности, патриотизма и сохранения священных устоев общества.
Происходящее не заслуживало бы такого внимания, если бы речь шла просто о замене одной элиты на другую и одних «вечных» ценностей на другие. Такое происходило уже многократно и ни один акт смены декораций не привел к существенному изменению модели Матрицы. Каждая социальная революция до сих пор сопровождалась лишь заменой отдельных деталей Матрицы и некоторым косметическим ремонтом, а потом все шло по прежнему. От эпохи пирамид до современных буржуазных демократий, Матрица остается по сути неизменной: истеблишмент, виртуальные ценности, и плебс, который принимает и эти ценности, и этот истеблишмент, как безальтернативную данность.

Не важно, что представляет собой истеблишмент – касту жрецов, военную аристократию, буржуазную олигархию или коммунистическую номенклатуру. Важно, что над плебсом стоит особый слой людей якобы высшего сорта, осуществляющих политическую власть.
Не важно, каковы виртуальные ценности – соблюдение «божественных установлений», верность сюзерену, «протестантская мораль», приверженность идеалам «свободы и демократии», соответствие гуманизму и толерантности, или преданность делу компартии.
Важно, что эти ценности объявлены общими и едиными для всех членов социума.

Люди не в состоянии существовать вне матрицы, поскольку для них характерен коллективный и опосредованный способ взаимодействия с природой, через разделение труда и применение технологий. Но это не значит, что Матрица должна быть непременно одна на всех.

Carians

[/cut]